ŷ������

Вслух прочитав, как ранее Овидия и Шелли,
я б Заболоцкого признала редкостным поэтом,
кабы он Ленина-слона не поминал,
тем более, что в Зимнем был Ильич не так заметен,
как в комнате мельчайший кадр отряда хоботных,
склонившийся над кубком молока.

Впрочем, и отрицать достоинства поэта -
занятие для жалких журналистов
(не даром "жалость" с "журналистом"
совокупляет жадно "ж" -
патриархат поспешно вспомнит
о "женщине", "желéзе", "железé",
"желе", "животном", "жалюзи", "жиртресте",
"жакете", "жесте", "желудях", "желудке",
"жидах", "жене", "жратве", "жлобах", "жеманном", "жёлтом" -
но всем известно, что "жестокость"
с "жуками" совмещается прекрасно,
неоспоримо, как в жаргоне - "ж%%а",
суть пост-советское пространство;

никто не вспомнит жадеит).
Не повторюсь, сказав, что только чтенье вслух
способно выразить ту степень уваженья,
что испытала я,
и в случае унылейшего "Слова.." о приснопамятном полку.

Читайте Заболоцкого, ребята,
пример же брать не грех с деревьев,
читающих уж 74 года
Гесиода.