ŷ������

“Beyond the queues, the vacancy screens listed jobs in a multitude of languages. Invariably, they were low-paid and short-term dead-ends. Nearby, people in headphones sat at a bank of machines: the blind and the illiterate force-fed with ‘opportunities�� by soothing machine voices. On the far wall, in large print, a poster declared: BEGGARS CANNOT BE CHOOSERS.”
― Mark Cantrell

“Иногда мы хотим солгать, а Язык нам не даёт. Этих людей объявляли изменниками, но в языке примечательно ошиблись �� и судьи, и прокуроры, и следователи. И сами осуждённые, и весь народ, и газеты повторили и закрепили эту ошибку, невольно выдавая правду; их хотели объявить изменниками РодинЕ, но никто не говорил и не писал даже в судебных материалах иначе, как "изменники Родины".

Ты сказал! Это были не изменники ей, а её изменники. Не они, несчастные, изменили Родине, но расчётливая Родина изменила им [...]”
― Александр Солженицын, Архипелаг ГУЛАГ

“Чиме се можемо супротставити шуму времена? Једино оном музиком која је у нама самима - музиком нашег бића - коју неки успевају да претворе у стварну музику. Која се, током деценија, уколико је снажна и искрена и довољно чиста да угуши шум времена, претвара у шапат историје.”
― Julian Barnes

“Totalitarian regimes hate thinking-people because the thinking-people spits on the borders created to restrict freedoms, and they cross that border without any hesitation!”
― Mehmet Murat ildan

“A całą tę sprawę, tak spokojnie i godnie poprowadzoną, minister uznał za sukces, zaś nasza prasa określiła jako zwycięstwo. Tak zawsze jakoś minister kierował, że wszystko na sukces wychodziło i dobrze było, a baliśmy się, że gdyby ministra onego nie stało, wnet by smętkiem powiało, co się potem sprawdziło, kiedy nam go ubyło.”
― Ryszard Kapuściński, The Emperor: Downfall of An Autocrat